Е. И. Леви ОЛЬВИЙ€КАЯ АГОРА

1.  ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ОЛЬВИЙСКОЙ АГОРЫ

Вопрос об акрополе и агоре как месте сре- доточения общественно-политической жизни античного полиса уже давно стоял перед ■«.следователями Ольвии.

А.  С. Уваров был убежден, что терри­тория римской цитадели была акрополем, тем «древнейшим ядром, вокруг которого •атем вырос город».^[1] Однако в дальнейшем

В.     В. Латышев поставил под сомнение самый факт наличия акрополя в Ольвии, основываясь на том, что ни в дошедших литературных источниках, ни в надписях Ольвии не встречается о нем упоминаний.^[2] В 1905—1906 гг. Б. В. Фармаковскии ■ытался разрешить этот вопрос путем архео­логических исследований. Но, как пишет «ах автор этих работ, «... раскопки дали ■еожпданные результаты. Они показали, что южный угол треугольника площади города ■редставлял особую, сильно укрепленную щатадель».^[3] Вопрос об акрополе Ольвпм | «стался открытым и не разрешенным до ; шастоящего времени.

Но если письменные источники не сохра-

¹ шли прямых упоминаний об акрополе, эти же источники свидетельствуют о наличии больших площадей, имевшихся в Ольвии. Так. Геродот, повествуя о скифском паре Скяле, пишет, что Скил, приходя вОлъвию, снимал с себя скифское платье и надевал адлинское, «в этой одежде он ходил по площади, не сопровождаемый ни телохра­нителями, ни кем-либо другим». ¹

О   большой площади, на которой стоял храм Зевса со ступенчатым стилобатом, говорит Дион ХрисостоМ, посетивший город в конце I в. н. э. Сначала Дпон бесе­довал с ольвиополитами, прогуливаясь по территории города, которая в римское время лежала уже за пределами городских стен. Но когда Дион увидел, что количе­ство слушателей превзошло его ожидания и речь во время ходьбы была не всем слышна, он предложил пойти в город и сесть. «Лишь только и сказал это. все прочие бросились к храму Зевса, где они обыкновенно сове­щаются. Старейшие и почтеннейшие гра­ждане и должностные лица уселись кругом на ступенях, а остальная толпа осталась на ногах, так как перед храмом был боль­шой прост&р».²

0       рыбном рынке Ольвии имеется упо­минание в декрете в честь Протогена: «. . . когда наибольшая часть города со стороны реки, именно, вся гаванная часть и прилегающая к прежнему рыбному рынку, до того места, где герой Сосий. . .».[4] Прилагательное «прежний», примененное к рыбному рынку, свидетельствует о том, что ранее его местоположение было иным.

Несмотря, однако, на долголетние рас­копки, пи в Ольвии, ни б других городах северного Причерноморья до последнего времени не удавалось обнаружить больших площадей.^[5] Впервые после Великой Оте­чественной войны открыты следы городской площади в Ольвии и начато ее систематиче­ское исследование.

четко выделяется на топографической карте Ольвии. С юга его ограничивает вторая поперечная балка, с севера — неглубокая балка, идущая с запада на восток, несколько южнее Зевсова кургана. С востока он гра­

Ольвийская агора расположена в цент­ральном районе Верхнего города, который

ничит со склоном к Нижнему городу, с за­пада— с Заячьей балкой (рис. 1).

Рельеф местности в восточной части до­вольно ровный, в западной части имеются небольшие всхолмления.

В 1873 г. Забелин заложил здесь ряд траншей. Следы этих траншей выделяются ■а современной поверхности городища

■   впде заплывших и одерновавшнхся канав с валиками от выкидя земли по краям. К сожалению, результаты работ Забелина ■епзвестны, отчеты его весьма кратки

■   суммарны; большей частью даже остается ■еясным, где именно расположены траншеи,

о  которых идет речь в отчете. Значительные размеры траншей в западной части свиде­тельствуют о том, что здесь, повидимому, пыли открыты памятники и найден мате­риал, представлявший большой интерес.^[6]

Наряду со следами траншей Забелина, ва поверхности участка встречаются округ­лые ямы и выемки — следы выборки камня, производившейся в XVIII и' XIX вв.; в одной из ям была найдена турецкая монета. В северо-восточной половине района, около балки, имеется прямоугольная выемка зна­чительных размеров, сходная с котлова­нами старых раскопов. Кроме того, в период Великой Отечественной войны, во время фашистской оккупации села Парутино, редьеф местности был сильно нарушен зигзагообразными окопами, пересекшими все городище.

Когда начались планомерные раскопки Ольвии, этот район долгое время оставался вне поля изучения. Задачи, стоявшие перед Б. В. Фармаковским, вначале были далеки от исследования центральной части города. Необходимо было изучить границы послед­него, выяснить характер оборонительных сооружений, установить значение отдель­ных районов города. характер п границы некрополя и т д. Подытоживая работы по «следованию Ольвии с 1900 по 1915 г., Б. В. Фармаковский писал: «Только с решением этой первой задачи предвари­тельное общее исследование города могло смениться уже систематической раскопкой тех частей, исследование которых было бы ■очему-либо особо важным, необходимым, интересным. В 1902—1909 гг. предвари­тельное, общее исследование города мною было закончено. С 1910 г. было прнступлено к систематическому расследованию той части Ольвии, которая оказалась наиболее

¹ Сопоставляя данные отчета с опшптшмп местности, мы пришли к заключению, что именно в этой траншее были обнаружены Забелиным три каменных пьедестала, о чем речь будет ниже.

полно и хорошо сохранившей остатки раз­ных периодов жизни города. . .9.^[7]

До 1909 г. работы Б. В. Фармаковского были сосредоточены в Верхнем городе» В непосредственном соседстве с юга от рай­она агоры в 1908 г. он заложил раскоп на холме, между первой и второй поперечными балками. Еще ранее им были проведены небольшие разведки и в центральной части. Так, в 1906 г. Б. В. Фармаковский проло­жил три траншеи (раскопы X, XI и XII) «в местности близ нынешнего сарая для склада инвентаря, к западу ог раскопок 1902—1903 гг.».^[8] Из них третья траншея (рас­коп XII) была проложена «по ту сторону балки, находящейся к югу от сарая, непо­средственно от края балки, в направлении с юга на север. Ширина траншеи 8.60 м, длина 6.15 мж[9]

Описание местонахождения раскопа XII совершенно отчетливо указывает, что он находился в северной части района агоры. Нет никаких сомнений, что заплывший пря­моугольный котлован, находящийся в этой части агоры, представляет собой остатки раскопа XII 1906 г. Раскоп XII располо­жен* близ раскопа Е-Ш 1951—1952 гг. Поэюму результаты работ Б. В. Фарма­ковского на этом участке вызывают особый интерес.

В изданном отчете за 1906 г. о тран­шее XII, кроме указания ее местоположе­ния, имеются следующие данные: «... на глубине 1—1.90 м всюду оказался мате­рик. , .й.⁴ После этого указания идет общая характеристика находок в траншеях X, XI и XII: «Во всех трех траншеях были открыты весьма ничтожные остатки кладок п других сооружений, которые определенно

заставляют относить содержание насыпи к догетекой эпохе Ольвии. Среди открытых сооружений надо отметить принадлежащие верхнему слою остатки слоевых фундаментов (из глины и золы) и остаток вымостки из речных камешков, по технике аналогичных вымосткс, открытой в 1902—1903 гг.».¹ Далее идет уже более подробное описание и характеристика культурных слоев л остат­ков кладок в раскопах X — XI, которые находятся около раскопа Д, к югу от послед­него. О раскопе XII более не упоминается.

Обратившись к дневникам Б В, Фарма- ковского, мы получили дополнительные с ве­ден и; I о результатах работ в раскопе XII. Кроме указаний на глубину чалегапия мате­рика, Б. В. Фармаковскии в записи от 28 VII! отмечает: «На глубине 1.18 м пока­зался пол из извести и камешков; от запад­ного борта раскопа он идеа на В на 3,10 м, сделан па насыпи (перевал (?) земли, толщ, до материка 0.50 м]».²

Останавливает внимание упоминание о на­хождении «пола из извести п камешков». Очевидно, это и есть те остатки «вымостки из речных камешков, по технике аналогич­ной вымостке, открытой в 1902—1903 гг.»,

о  которой Б. В. Фармаковскии пишет в от­чете Таким образом, благодаря разведоч­ным работам 190(5 г. мы имеем дополни­тельный материал для района агоры, пря­мое указание, что с севера от раскопа Е—У/У, на сравнительно небольшом расстоянии от него, имелась вы мостка нз гальки.

На основании разведочных работ 1906 г. Б. В. Фармаковский в районе траншей X и XI заложил в 1926 г. раскоп А.

Работы на раскопе XII им продолжены ле были. Повидимому, отсутствие вырази­тельного материала и строительных остат­ков, в также близкое залегание материка заставили Б. В. Фармаковского отказаться от расширения работ на эюм участке.

После смерти Б. В. Фармаковского вни­мание исследователей долгое время было сосредоточено на изучении окраинных ча­стей города (раскоп И в Верхнем городе и НГ — в Нижнем). Одновременно про­должалось изучение района раскопа А Лишь после Великой Отечественной войны впер­вые началось систематическое изучение центрального района Верхнего города;

в 1946 г. начались работы в восточной поло­вине его (участок Е), которые продолжаются и до настоящего времени. В 1947 г. были проведены разведочные работы и в юго- западной части района (раскоп К).

В 1946 г были заложены разведочные квадраил в восточной части вдоль склона (раскоп I; рис. 2). Вскоре здесь обнаружи­лись остатки трех изолированных помеще­ний, следующих одно за другим в направле­нии с севера на юг. Своеобразный материал, найденный при их открытии, а также стра­тиграфия слоев, несколько необычная для района жилых кварталов Ольвшг. заставили обратить особое внимание на этот участок. Особенно бросалось в глаза обилие монет­ных находок.

Работы 1947 г. подтвердили своеобразие данного участка, его отличие от других райо­нов Ольвии. Дальнейшее раскрытие строи­тельного комплекса показало, что открытые в 1946 г. подвальные помещения являлись крайними северными помещениями линии подвалов, тянущейся далее в южном напра­влении (рис. 9). Были раскрыты еще четыре помещения, которые дали исключительно интересный материал. Попрежнему обра­щало на себя внимание обилие монетных находок. В результате работ 1947 г. стало совершенно ясню, чю перед нами подвальный зтаж большого общественного здания. Но какого? Решить вопрос должно было изу­чение прилегающей территории. В 1948 г. раскоп I был расширен в западном напра­влении; выяснилось, что к зданию, подваль­ные помещения которого продолжались далее в южном направлении, примыкала черепяная вымостка. Разведочные работы в северо-восточной части участка (раскоп II) показали, что черепяная вымостка распро­страняется и на эту территорию. Распро­страненность черепяного напластования заставила высказать предположение, что в древности на участке Е находилась, оче­видно, городская площадь. Широко раз­вернувшиеся работы в 1949 г. полностью подтвердили высказанное ранее мнение о на­личии здесь центральной городской пло­щади — агоры. В 1949 г. были раскрыты значительные участки черепяной вымостки не только па раскопе II, но и в центральной части, показавшие, что она далеко распро­страняется и в западном направлении. На раскопе II, значительно расширенном, был открыт водоем, заполнение которого содер­жало исключительно обильный и ценный материал по керамической эпиграфике; осо­бенно важную находку представляет обна­руженный здесь обломок декрета о проксе- ш. На этом же раскопе была частично рас­крыта гидротехническая система и начато жарение здания В. В 1950 г. Ольвийская около главной уличной магистрали, пересе­кавшей в древности площадь с севера на юг. Около входа на агору следовало ожидать нахождения декретов, которые обычно уста­навливались близ главной городской маги­страли. И действительно, в 1951 г. на рас­копе III было найдено десять обломковэкспедиция не работала. В течение десяти дней производились лишь небольшие разве­дочные работы по изучению гидротехниче­ской системы.